Автор: Коряжкина Оксана Витальевна
КамГУ им. Витуса Беринга. Теория и практика современных гуманитарных и естественных наук. Петропавловск-Камчатский, 14-15 февраля 2013 г.
Имя собственное (калька с лат. nоmеn proprium, которое, в свою очередь, является калькой с греч. σνομα κ?ριον) — это имя существительное, выраженное словом или словосочетанием и предназначенное для называния конкретного, вполне определенного предмета или явления, выделяющее этот предмет или явление из ряда однотипных предметов или явлений. Главная функция имени собственного — это функция идентификации и индивидуализации объекта, в то время как назначение общих имена пеллятивов еще со времен средневековых логиков-схоластов — означивание, описание (сигнификация). Имя собственное не связано непосредственно с понятием, не описывает денотат, а специализируется на его репрезентации независимо от класса и признаков. В традиционной лингвистике имя собственное — это асемантическое средство номинации, его цель — не описание, а индивидуализация внеязыкового объекта, т. е. оно не подразумевает характеристику предмета, а служит символом, непосредственно идентифицирующим отдельный индивид [8, c. 74].
Однако и функция идентификации свойственна не только ониму, но и имени нарицательному, поэтому важно отметить, что функция эта для имени собственного социально обусловлена. На это же указывает А.В.Суперанская: «Будучи словами особыми, имена собственные больше, нежели имена нарицательные, зависят от экстралингвистических фактов, в связи с чем регулируются не всецело законами языка, но и некоторыми социальными, юридическими и историческими закономерностями» [5, c. 9]. На основании того, что функции имен собственных и апеллятивов часто совпадают, А.В.Суперанская делает вывод о том, что в языке у имен собственных нет своих особых специфических функций. Лишь только в речи имена собственные могут приобретать функции, не свойственные именам нарицательным [6, c. 276].
Антропонимам свойственна особая семантика, они сочетают в своей структуре языковое значение, обусловленное этимологией, спецификой функционирования имени в языке, и экстралингвистические накладки, вытекающие из условий существования имени в обществе, культурно-исторических ассоциаций и т.д. Статус сем в составе имени собственного и их коммуникативная значимость различны и определяются лексико-грамматическим аспектом языка или функционально-стилистическими параметрами. Для адекватного восприятия объекта, кроме предметно логического содержания онима, особый интерес представляет информация об эмоциональной насыщенности имени, сопутствующая информация об эмоционально- оценочной установке говорящего. Так Т.В. Нестерова говорит о следующих трех аспектах лексического значения антропонимов: 1) денотативный — постоянная часть значения; 2) номинативно-реферативный; 3) коннотативный [3, с. 176].
Второй и третий аспекты реализуются в речи. Номинативно-референтный компонент значения входит в семантику слова как выражение индивидуального понятия, а коннотативный аспект выражает эмоциональное, оценочное, стилистически маркированное отношение субъекта речи к действительности. Если денотативный параметр однозначно определяется лингвистами как область семантики, сориентированная на отражение в обобщенной форме определенного фрагмента действительности, то коннотация трактуется в концепциях исследователей противоречиво: некоторые считают ее частью семантики слова, другие исключают из семантической структуры. Под коннотацией мы, вслед за В.Н.Телия, понимаем семантическую сущность, узуально или окказионально входящую в семантику языковых единиц, выражающую отношение говорящего к реципиенту [7, с. 58].
Когда в лингвистической литературе ученые говорят о существовании значения у имени собственного, в этом случае они чаще всего подразумевают не языковое значение, а речевое, способность имени передавать бесчисленное число черт и признаков, включая языковую, речевую, энциклопедическую, фоновую и другую информацию. Но эта информация не может быть приравнена к значению имени собственного. Даже однозначные имена, обладающие денотативным значением и вне контекста, имена с событийными коннотациями, имплицитно содержащие энциклопедическую информацию, типа Don Juan (волокита, обольститель), Don Quixote (прекраснодушный мечтатель, идеалист), тем не менее не обладают сигнификативным значением. В этих случаях более уместно говорить не о значении, а о фоновой информации или лексическом фоне имени, что сопоставимо с принятым в лексической семантике понятием импликационала. Такое фоновое значение связано с экстралингвистическими ассоциациями, а не с понятием и потому не имеет сигнификативного содержания. Даже если принять во внимание то, что этимологически имена собственные не придумывались произвольно, а имели в своей основе какое-либо значение (внутреннюю форму), то следует отметить, что за исключением специальных стилистических приемов, имя больше не используется для передачи этого прототипного смысла и употребляется как ничего не значащий ярлык.
Таким образом, традиционная точка зрения заключается в том, что понятийная соотнесенность имен собственных факультативна. В частности, В.Д. Бондалетов считает, что на первом плане у них выделение предмета, а соотнесение с себе подобными — на втором [1, с. 27]. Однако не все так просто. Если мы не знаем, к примеру, слова Kikanius, то выделение объекта невозможно, так как не понятно, к какому классу объектов это слово принадлежит (имя это, кличка, географическое название или еще что-нибудь). Антропонимы, таким образом, отличаются от топонимов или зоонимов, а последние в определенной мере закрепляются за различными видами животных. Онимы могут также передавать понятие о классообразующих признаках в силу своей привязки к определенной нации, культуре и детерминированности по половому признаку. В силу этой разницы имя получает возможность нести информацию о классе, входящем в его экстенсионал, а значит, приобретает сигнификативное содержание. Однако необходимо отметить, что статус такого содержания у обычных личных имен несколько отличается от сигнификативного значения репрезентативных имен, практически лишенных указательной функции в пользу описывающей. У личного имени связь с понятием вторичная, опосредованная, через своего внеязыкового носителя, — косвенная сигнификация [4, c. 122–138].
В соответствии с функционально-стилистическим назначением в поле имен собственных можно выделить фактуальные имена, прецедентные и деонимические онимы. Фактуальные имена собственные дают объективную, достоверную информацию о содержании. К ним относятся официонимы — онимы, употребляемые в официальной функции (Francisco Jose de Goya, Bessarabia), несколько дальше от ядра удалены бытовые онимы (Lizzie, Bess, Zimnyaya Kanavka), формально или семантически мотивированные прозвищные именования (the Nutmeg State (штат Мускатного Ореха) — прозвище штата Коннектикут, the Emerald Isle (Ирландия), the Swan of Avon (Шекспир), псевдонимы (Ellis Peters — псевдоним английской писательницы Эдит Педжетер).
К периферии по степени удаленности от ядра относятся прецедентные онимы — имена собственные, связанные с широко известными текстами или ситуациями, как, например, Обломов, Иван Сусанин, Степан Разин, Armageddon (решающий бой между силами добра и зла). Это имена-символы, имеющие общее для всех членов лингвокультурного сообщества инвариантное представление обозначаемого ими «культурного предмета». Подобные имена составляют важную часть национальной картины мира, имеют в сознании носителей языка определенные ассоциации, зачастую не актуализирующиеся в сознании иностранцев. У таких имен собственных появляется связь с понятием и, как следствие, — абстрактно-обобщенные сигнификативные признаки. В таких случаях говорят о частичной или полной апеллятивизации имени. Наиболее яркими примерами такого рода являются различные случаи метонимической или метафорической сигнификации на базе имени собственного, а также репрезентативные имена, когда личное имя используется для выражения обобщенного понятия, например G.I. Joe — американский солдат, Sally Lunn — сладкая булочка (по имени женщины — кондитера, жившей в конце XVIII в.), Tom, Dick and Harry — первый встречный, Jack and Jill — лю- бые парень и девушка. Указательная индивидуализирующая функция таких имен ослаблена до минимума, они получают возможность описывать типизированный денотат, приобретают сигнификативное виртуальное значение.
В связи с этим Т.А. Буркова, например, переосмысливает реализацию антропонимического потенциала как переход от простой номинации к символизации на основе концепции цикличности возникновения, становления и функционирования антропонима в триаде «апеллятив — оним — апеллятив» [2, с. 5]. Наиболее удаленными от ядра являются деонимические онимы, служащие для обозна- чения понятий и предметов: boycott (впервые термин использован в 1880 г. Лигой Земли про- тив капитана Бойкотта), wellingtons — веллингтоны, высокие сапоги (по имени графа Вел- лингтона, который ввел эту модель сапог в начале XIX в.), ampere — единица измерения силы электрического тока (по имени французского ученого, одного из основоположников электро-динамики).
Значение прецедентных имен собственных имеет определенную структуру: стабильное ядро этой структуры представлено интенсионалом — совокупностью признаков, определяю- щих денотат имени и отличающих его от других объектов, и импликационал (периферию) — вариативную часть, связанную с эмоционально-оценочными коннотациями. Например, интен- сионал известного персонажа произведения И.Во «Упадок и разрушение» Paul Pennyfeather — бедный, довольно заурядный оксфордский студент. Импликациональные признаки основаны на ассоциациях и формируют информационный и культурный фон имени, включая такие при- знаки, как «безвольный», «неловкий», «крайне легко становится игрушкой в руках других лю- дей». В определенной ситуации любой из этих признаков может оказаться актуализованным путем его транспозиции из импликационала исходного значения в область видовой семы ин- тенсионала производного значения имени собственного (М.В. Никитин). Именно это явление лежит в основе образного употребления имени собственного в составе образного сравнения, метафоры или метонимии.
Библиографический список
1. Брандес М.П. Стилистический анализ. — М.: Высш. шк., 1971.
2. Буркова Т.А. Функционально-стилистическое варьирование антропонимов в немецком языке: авто- реф. дис. … д-ра филол. наук. — Уфа, 2010.
3. Нестерова Т.В. Семантика антропонимов в языке и речи // Семантика языковых единиц: докл. V Междунар. конф. Т. 2. — М., 1996. — С. 175–178.
4. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики. — СПб., 1997.
5. Суперанская А.В. Структура имени собственного: фонология и морфология. — М.: Наука, 1969.
6. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. — М.: Наука, 1973.
7. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. — М.: Наука,1986. — 143 с.
8. Gardiner A. The Theory of Proper Names: A Controversial Essay. — L.: N. Y., 1954.
